Сникерс
Талант
2 июня 2011года
Правительство, при котором покупают голоса недостойно называться правительством, а граждане, продающие себя за суп, макароны и цветной кулек — уже не граждане, принадлежащие этому правительству...
И гражданская позиция на территории Молдовы — это только проявление активности некоторой части политической группы, а по-настоящему уважающих себя людей мало.
Бездарные попытки обнаружить в обществе совесть, честь и достоинство обречены на провал политиками, которые всеми этими качествами не обладают.
Мы не можем похвастать демократией, правовым государством, наличием волевого и патриотичного народа. Все обреченно сходят с ума поодиночке. Сознание гражданина отключено призывом быть европейским обществом. Европа дает ясно понять, что мы не ее граждане, однако упертая до одури масса продолжает считать себя европейцами, которых, впрочем, ждет также далеко не великое будущее. Но здесь — в Молдове, будущее не столь важно, насколько важно настоящее. Всем хочется нирваны сейчас. Все устали ждать двадцать долгих лет. В надежде изменить мир вокруг себя, народ совсем не скромно оболванивает себя же, заучив, как молитву слово «Европа».
И взамен мы получили «мягкий план» по объединению двух государств. Его озвучивают, практикуют и на него надеются. Поддерживают и оплачивают. А в это время коммунисты маршируют и уверенно кричат «Молдова!».
Но завтра, как из мавзолея, вынесут тело. Мертвое и обезображенное. Тело той самой Молдовы, в которой останутся необразованные жители, проучившиеся некогда по программам Сороса, США и Румынии. И жителям не нужно будет требовать, знать и мечтать. Безграмотному человеку нужен только минимум, хотя без желаний и стремлений человек уже не человек. И огромная толпа вольнонаемных рабов отправится в небытие, растворившись в массе человеческой. И жизнь в цветущей некогда стране превратится в подобие. На обломках идей здесь еще останутся ничтожества, требующие своей доли. Доля остальных — нищета. Через двадцать лет не будет пенсионеров, не будет опекаемых и обездоленных. Государство лишит этого статуса общество, потому как не будет ни общества, ни государства.
И может стоит еще сегодня остановиться, подумать и сохранить то немногое, что еще осталось в нас от граждан небольшой, но все-таки страны.
Мы никогда не будем державой и не станем империей. Но мы можем сохранить страну и не упасть в пропасть истории. Мы можем, но как сделать нечто великое и одновременно малое — не знаем. Вокруг — коррупция, политики и еще раз коррупция. И существуя в этой убогой системе, мы сложно представляем пути выхода из нее. Кто-то сетует на поколения и время, кто-то на неизбежность. Но мы не можем применить по отношению к себе силу и сломать стереотипы.
Мы цикличны, как старый-старый осёл.
Вы не можете завтра не дать взятку и не принять ее. Вы не можете завтра не навредить конкуренту. Вы не можете завтра обойтись без политики. Вы не можете завтра стать честным. Вы не можете завтра полюбить страну.
Нам так невыгодно.
Нам выгодно заботиться о себе только сегодня, надеясь, что наши дети будут лучше нас и честнее нас.
Но ведь этого не будет.
И самый сумасшедший оптимист в один прекрасный день соберет чемоданы и уедет...
Ради себя. Ради детей.
Ведь оптимисту тоже может быть плохо. В поисках себя мы ищем оправдание поступкам, а находим выход в устранении себя от проблемы...
Я не могу знать, где лучше. Я не хочу знать, где лучше. Мне хочется лучшего здесь.
Но иногда так трудно быть оптимистом...
И гражданская позиция на территории Молдовы — это только проявление активности некоторой части политической группы, а по-настоящему уважающих себя людей мало.
Бездарные попытки обнаружить в обществе совесть, честь и достоинство обречены на провал политиками, которые всеми этими качествами не обладают.
Мы не можем похвастать демократией, правовым государством, наличием волевого и патриотичного народа. Все обреченно сходят с ума поодиночке. Сознание гражданина отключено призывом быть европейским обществом. Европа дает ясно понять, что мы не ее граждане, однако упертая до одури масса продолжает считать себя европейцами, которых, впрочем, ждет также далеко не великое будущее. Но здесь — в Молдове, будущее не столь важно, насколько важно настоящее. Всем хочется нирваны сейчас. Все устали ждать двадцать долгих лет. В надежде изменить мир вокруг себя, народ совсем не скромно оболванивает себя же, заучив, как молитву слово «Европа».
И взамен мы получили «мягкий план» по объединению двух государств. Его озвучивают, практикуют и на него надеются. Поддерживают и оплачивают. А в это время коммунисты маршируют и уверенно кричат «Молдова!».
Но завтра, как из мавзолея, вынесут тело. Мертвое и обезображенное. Тело той самой Молдовы, в которой останутся необразованные жители, проучившиеся некогда по программам Сороса, США и Румынии. И жителям не нужно будет требовать, знать и мечтать. Безграмотному человеку нужен только минимум, хотя без желаний и стремлений человек уже не человек. И огромная толпа вольнонаемных рабов отправится в небытие, растворившись в массе человеческой. И жизнь в цветущей некогда стране превратится в подобие. На обломках идей здесь еще останутся ничтожества, требующие своей доли. Доля остальных — нищета. Через двадцать лет не будет пенсионеров, не будет опекаемых и обездоленных. Государство лишит этого статуса общество, потому как не будет ни общества, ни государства.
И может стоит еще сегодня остановиться, подумать и сохранить то немногое, что еще осталось в нас от граждан небольшой, но все-таки страны.
Мы никогда не будем державой и не станем империей. Но мы можем сохранить страну и не упасть в пропасть истории. Мы можем, но как сделать нечто великое и одновременно малое — не знаем. Вокруг — коррупция, политики и еще раз коррупция. И существуя в этой убогой системе, мы сложно представляем пути выхода из нее. Кто-то сетует на поколения и время, кто-то на неизбежность. Но мы не можем применить по отношению к себе силу и сломать стереотипы.
Мы цикличны, как старый-старый осёл.
Вы не можете завтра не дать взятку и не принять ее. Вы не можете завтра не навредить конкуренту. Вы не можете завтра обойтись без политики. Вы не можете завтра стать честным. Вы не можете завтра полюбить страну.
Нам так невыгодно.
Нам выгодно заботиться о себе только сегодня, надеясь, что наши дети будут лучше нас и честнее нас.
Но ведь этого не будет.
И самый сумасшедший оптимист в один прекрасный день соберет чемоданы и уедет...
Ради себя. Ради детей.
Ведь оптимисту тоже может быть плохо. В поисках себя мы ищем оправдание поступкам, а находим выход в устранении себя от проблемы...
Я не могу знать, где лучше. Я не хочу знать, где лучше. Мне хочется лучшего здесь.
Но иногда так трудно быть оптимистом...
